Post-fidelity: новая эпоха потребления музыки и технологических инноваций. Дэниел Губерман (Daniel Guberman), Журнал современных музыкальных исследований, выпуск 4, глава 23, стр. 431–454.
Губерман подразделяет историю музыкальных записей на два четких периода: «fidelity era», период, начавшийся с изобретений Томаса Эдисона и завершившийся созданием компакт-диска, и эпоху «post-fidelity», начало которой положило создание iPod. Он полагает, что примерно с 2001 года меломаны стали ценить удобство доступа, разнообразие выбора, персонализацию и сохранность музыкальной коллекции выше качества звука.
Эмблемой ушедшей эры «верности качеству» можно назвать рекламу Maxell, изображающую богатого мужчину, сидящего в глубоком мягком кресле с бокалом мартини, глядя на которого, мы физически ощущаем, как он растворяется в музыке, льющейся из гигантских колонок.
Эмблема эры «post-fidelity»: силуэты людей, юношей и девушек разного происхождения и разных интересов, танцующих со своими iPod’ами.
В эпоху «верности качеству» статьи и реклама фокусировались на том, насколько был «реален» звук, записываемый на аудионосители и воспроизводимый аудиосистемами. Стереосистемы класса Hi-End неизбежно становились все сложнее и дороже в погоне за глубиной звука и широтой динамического диапазона. Даже плееры Walkman изначально рекламировались, как устройства, в первую очередь качественно воспроизводящие звук. Губерман ссылается на статью из New York Times 1980-го года, превозносящую «поразительный…факт: устройство карманного размера может воспроизводить настоящее стереозвучание». К концу ХХ века, однако, даже самые требовательные меломаны перестали ожидать революционных улучшений качества записи и воспроизведения музыки. Несмотря на то, что CD изначально подавался публике, как носитель, обеспечивающий высокую четкость звучания, в реальности его популярность объяснялось удобством: возможностью переключать треки и отсутствием необходимости переворачивать диск с одной стороны на другую и переставлять иглу.
MP3-формат не сразу пошатнул традиционные ценности меломанов. Этот формат представлял скорее «технический» интерес для любителей информационных технологий, поэтому большинство восприняло первое поколение портативных плееров, как игрушки для гиков, а не как серьезные устройства для прослушивания музыки. Первый iPod, однако, не получил такой поддержки от ИТ-сообщества. iPod был относительно недешевым устройством, был совместим только с компьютерами Mac и не имел каких-либо серьезных технологических преимуществ перед конкурентами. Никто из поклонников качественного звука не предполагал, что появление этого устройства символизирует окончание эпохи «верности качеству». И все же привлекательный внешний вид и удивительно простой пользовательский интерфейс iPod помогли вознести формат MP3 на вершину популярности.
За последующие 10 лет iPod и ему подобные устройства изменили наши взаимоотношения с музыкальными записями. Сейчас для нас является нормой то, что огромное количество музыки оказывается всегда у нас под рукой, что мы сами создаем плейлисты и получаем доступ к своим музыкальным библиотекам с помощью привлекательных и интуитивно понятных интерфейсов. Более того, MP3-ориентированное ПО и плееры позволяют воспроизводить музыку в случайном порядке. Некоторые CD-плееры также могли проигрывать аудиозаписи с диска в произвольном порядке, но возможность случайного выбора из сотен тысяч песен – это качественно новый пользовательский опыт. Верность качеству полностью отодвинули на второй план удобство и широкий выбор: как замечает Губерман, даже CD-диски в эпоху их популярности часто покупали лишь затем, чтобы конвертировать записи с них в MP3-формат. Более того, тщательно продуманные и недешевые домашние аудиосистемы, которые когда-то формировались вокруг проигрывателя и усилителя класса Hi-End, сейчас разрабатываются с возможностью поддержки MP3-формата.
Звукозаписывающие компании не сразу пришли к пониманию эры «post-fidelity». Они пытались остановить наступление MP3, вкладывая деньги в развитие более качественных форматов, таких как SACD и DVD-A. Около пяти лет назад я писал маркетинговые материалы об этих форматах, и мне было нелегко с энтузиазмом описывать продукты, которые, как я знал, практически никому не интересны. Технологические компании, такие как Apple и Amazon, выиграли от становления культуры «post-fidelity», в то время как звукозаписывающие компании теперь переживают не лучшие времена.
Сегодня сообщество меломанов составляют по большей части владельцы домашних кинотеатров и увлеченные геймеры. Поскольку эти группы пользователей ценят хороший звук, они также уделяют внимание качеству видео, контенту, сопровождающему тот или иной продукт, его внешнему виду и многим другим деталям. Губерман подчеркивает, что современные акустические колонки, похожие на устремленные вверх столбы, популярные в системах для домашних кинотеатров, разрабатываются в первую очередь исходя из эстетических требований к конечному продукту, нежели исходя из их планируемой функциональности. Он замечает также, что даже среди меломанов дискуссии ведутся в основном вокруг конкретной музыки, а не вокруг технологий, которые используются для ее воспроизведения. Он изучил содержание форума Audioholics и нашел следующую любопытную цитату:
Самые популярные ветки дискуссий включают в себя следующие: «лучший женский голос», «лучший мужской голос» и «20 альбомов, которых у вас нет, а зря». Во всех этих тредах пользователи рекомендуют друг другу альбомы, но редко говорят о качестве звука. Вместо этого они стараются описать характеристики самой музыки.
Оно и к лучшему. Музыкальные технологии существуют для того, чтобы воспроизводить музыку, так что лучше фокусироваться на ней самой, а не на технике ради техники.
Формат MP3, кстати, дает далеко не самое худшее звучание. Вывод о том, что MP3 – крайне низкокачественный формат, проистекает из распространенной практики прослушивания музыки с ноутбука, планшета или даже мобильного телефона. Если за последние десять лет вы хоть раз бывали в общественном транспорте, то наверняка видели группы подростков, слушающих музыку с мобильного без наушников. В Великобритании это на сленге называют «содкастинг» (англ. sodcasting, где «sod» значит «придурок, которому плевать на окружающих»). Содкастинг раздражает в основном взрослых людей – в 2006 году мэр Лондона Кен Ливингстон даже попытался ввести запрет на подобное прослушивание музыки в публичных местах. Но обмен музыкой – фундаментальная часть нашей социальной жизни, и мы должны понимать, что дети будут для этого пользоваться всем, что им покажется подходящим. Некоторые исследователи достаточно позитивно воспринимают содкастинг – музыкальный специалист Уэйн Маршалл (Wayne Marshall) называет этот феномен «культура рингтонов» (treble culture).
Губерман соглашается с тем, что, хотя в эру «ниспровержения качества звука» мы и потеряли что-то, одновременно с этим мы приобрели массу возможностей, связанных с доступом к огромным музыкальным хранилищам. Во время поиска музыки в онлайн-магазине или на файлообменнике, мы случайно находим и другие песни с похожими названиями. Губерман приводит пример поисковой выдачи, в которую одновременно попали и «Рапсодия в стиле блюз» (Rhapsody in Blue) Джорджа Гершвина, и Blue Öyster Cult. Этот тип полуслучайного, не требующего никаких усилий поиска стал источником вдохновения для современного поколения музыкантов. Например, эклектичные записи исполнительницы и автора песен Жанель Монэ (Janelle Monáe), по ее словам, как раз и должны создавать впечатление того, что ваш iPod проигрывает треки в случайном порядке.
Эра «post-fidelity» оказала влияние и на качество звука современных поп-музыкантов. Оборотистые продюсеры поняли, что результат их работы будет, вероятнее всего, прослушиваться в не самых оптимальных условиях, и соответствующим образом скорректировали процесс создания аудиозаписей. Хип-хоп-продюсеры, в частности, создают свои треки для прослушивания в реалиях современной жизни: в машинах, клубах, на шумных улицах, в автобусах и поездах. Уже в 1990-е лос-анджелесские хип-хоп-продюсеры приобрели привычку прослушивать незаконченные треки в автомобиле. Современная поп-музыка отдает предпочтение мощным синтезированным басам и ударным с большим количеством обертонов. Эти звуки неплохо воспроизводятся небольшими колонками, поскольку гармония в верхнем регистре дает слушателю достаточно информации, чтобы он мог (умозрительно) дополнить ее более низкими тонами [т.е. пользователь фактически не слышит более низкие тона, однако у него сохраняется ощущение их присутствия – прим. перев.]. Высокие, резкие синтезированные звуки, перемежающиеся паузами, также оправдывают свое присутствие в современных композициях, поскольку оказываются хорошо слышимы в шумной обстановке или при воспроизведении музыки с колонок низкого качества. Оставляя средний регистр практически неслышимым, продюсеры позволяют музыке «встраиваться» в окружающую обстановку, наполненную шумом, голосами людей, гулом кондиционеров и вентиляторов, звуками пролетающих самолетов и другими шумами, в окружении которых мы находимся постоянно. Музыке эры приверженности качеству в таких условиях трудно «держать удар».
Как и большинство технологических изменений, эра «post-fidelity» имеет и плюсы, и минусы. Давайте вернемся к двум рекламным изображениям, о которых шла речь в начале статьи. Мужчина с рекламы Maxell наслаждается прекрасным звуком, но он делает это дома, в одиночестве (подальше от своего дворецкого). Люди эпохи ниспровержения качества звука танцуют со своими iPod’ами в контексте социума. Меломанов удручают MP3 и культура рингтонов, но это – лишь свидетельства развития социального обмена и формирования связей, которые и являются истинным предназначением музыки.
This entry passed through the Full-Text RSS service — if this is your content and you're reading it on someone else's site, please read the FAQ at http://ift.tt/jcXqJW.
Комментариев нет:
Отправить комментарий