В Москве семь часов вечера. Рабочий день подошел к концу. Коллеги прощаются, закрывают лэптопы и выходят из Zoom’а. Город потихоньку засыпает, просыпаются айтишники. 19:00 по Москве — это 08:00 в Сан-Франциско. Моя подруга из VMware Маша Шалдыбина делает утренний кофе, логинится и… впрочем, обо всем по порядку.
Привет, Хабр. Меня зовут Катя Юдина, я руководитель контент-маркетинга облачного бизнеса МТС. Буквально на днях я взяла небольшое интервью у своей давней подруги, которая сейчас работает в центральном офисе хоум-офисе компании VMware. Под катом вас ждет интересный рассказ о карьере ИТ-специалиста в крупной международной компании. Поговорим о том, как происходит трудоустройство на западе, как устроена работа в VMware и почему мировой карантин почти никак не затронул отдел разработки.
Кстати, у нас отличная новость! Если у вас нет времени на чтение, можно прослушать подкаст-версию статьи по этой ссылке.
— Маша, как начался твой путь в ИТ?
— Скорее, не «как», а «когда» — в раннем детстве. Повлияла семья: оба родителя у меня — физики. Так что у нас дома постоянно была разная электроника, даже компьютеры (что на тот момент было большой редкостью). Я достаточно рано освоила Бейсик. Помню, устраивала себе развлечение: писала программы, которые рисовали разные картинки на экране. Уже в школе заинтересовалась онлайн-играми, они как раз тогда только-только пошли. Когда я училась в 10 классе, была очень популярна Ragnarök Online. Игрушка меня заинтересовала, но сам геймплей показался неторопливым. Нужно было постоянно фармить и ждать. Так что я развернула свою собственную версию и начала копаться в ее коде, чтобы настроить игру под свои хотелки.
Мы тогда жили в Ташкенте, и ВУЗ я выбрала достаточно быстро. Моя альма-матер — Ташкентский Университет Информационных Технологий. Собственно, направление «Информационные технологии» тогда только открылось. Мы много экспериментировали, делали что-то новое. Преподаватели тоже не отставали, учились вместе с нами. Там же я защитила диссертационную работу, самописную CMS для веб-сайтов.
— Ты помнишь свое первое место работы?
— Еще бы! Курсе на четвертом моя подруга, Юлия Яковлева, схантила меня поработать в местном интернет-провайдере. К своему удивлению, собеседование я прошла быстро и без проблем, чего нельзя сказать о первых месяцах моей работы. Вышло так, что разработчик, писавший биллинговую систему для компании, через две недели уволился. Я осталась один на один с этой системой. Пришлось очень много выучить в кратчайшие сроки — на собственных ошибках, с помощью коллег-администраторов…
Еще в ВУЗе я познакомилась с будущим мужем, Олегом. Дальше мы двигались вместе. Стало понятно: если мы хотим добиться большего, понадобится переезжать. Из Ташкента мы отправились в Санкт-Петербург. Там мы продолжили карьеру веб-разработчиков: я — в Daxx, а Олег — в Murano.
Тем не менее, мы все время находились в поисках лучшего. Через какое-то время муж прошел интервью в Microsoft, и его пригласили на работу в парижский офис. Но судьба распорядилась иначе. У компании, в которой он тогда работал, было много клиентов из США. Когда одному из них стало известно, что муж увольняется, он предложил ему дальше работать напрямую. Почему бы и нет?
Дальше началась маета с визами. После первого интервью в посольстве США на J-визу мы получили отказ. Пришлось «штурмовать» Америку заново. Наученные горьким опытом и добрым послом, мы подготовили новый пакет документов и подали на визу H1B. Шел 2008-й, год финансового кризиса, даже лотерея тогда не проводилась из-за недобора запросов (если в первый день подачи документов на визу, первого апреля, не набирается 65000 запросов, лотерею не проводят).
Для визы пришлось подготовить действительно много документов — с базовым списком можно ознакомиться на сайте посольства. Вдобавок мужу пришлось в деталях расписать, ради какого проекта он едет в Штаты: архитектура веб-сайта, предстоящие задачи и все в таком духе. Все это проверялось в посольстве, так что схитрить вряд ли бы вышло.
Эти же документы мы взяли с собой в Америку. Таможенник на границе проявил компетентность и долго расспрашивал нас про этот сайт. Нам показалось даже, что он украдкой зашел на него во время беседы. Когда очередь дошла до меня, я сказала, что работать не планирую — виза не позволяет. Таможенника этот ответ устроил, и мы, наконец, услышали заветное: Welcome to the United States.
— Ты сразу пошла на работу в VMware?
— Нет (смеется), еще целый год после переезда я не могла устроиться на официальную работу. Нам очень помог работодатель Олега: встретил нас, поселил в своем доме, пока мы не нашли собственное жилье. Помог купить подержанный автомобиль — без машины здесь никак.
Самый главный документ США, SSN (номер социального страхования, который присваивается всем гражданам и резидентам США), мы оформили быстро и без проблем. Всю информацию в доступной форме можно найти на сайтах агентств.
Разумеется, сложа руки я не сидела. Постоянно решала задачи на всяких Topcoder’ах и CodeSprint’ах, готовилась к интервью. Есть такая хорошая книга — Cracking the Coding Interview. В ней описано, как проходить собеседования в крупных ИТ-компаниях, таких как Google или Facebook. Много хороших задач с решениями, рекомендую. Еще я прошла сертификацию на знание языков программирования, создала приложение для iPhone — то есть, всеми силами старалась сформировать хорошую базу для устройства на работу.
Cracking the Coding Interview
Когда через год я получила разрешение на работу, началась фаза активных поисков «компании мечты». У меня были друзья в Facebook — с их помощью удалось получить приглашение на интервью. Здесь важно понимать: в Америке как нигде сильно понятие leverage — потенциальный работодатель может заинтересоваться тобой, если ты упомянешь о собеседовании в другой компании того же ранга. Так что интервью в Facebook мне помогло получить приглашение от VMware. Они устроили все очень быстро, предложили даже пропустить «телефонный» этап и сразу пригласили on-site — в офис. Дальше все достаточно стандартно: мне дали несколько задач, после решения я лично поговорила с руководителями и получила оффер. Собственно, так я и попала в VMware.
— Расскажи подробнее об интервью. Что требуется, какой бэкграунд нужен кандидатам? Как проходит собеседование в деталях?
— Универсально рассказать не получится, тут все зависит от должности, на которую ты подаешь резюме, и от людей, которые будут проводить собеседование. В целом за день может быть четыре-пять разных бесед. Из них три, например, могут вести программисты — кандидату предложат решить задачки на программирование (перевернуть связанный список, решить задачу с установкой зависящих друг от друга приложений и т.п.). Чаще всего код пишется на белой доске маркером.
Может быть беседа с HR — спрашивают про карьеру, цели, «почему именно к нам?». Еще одна интересная разновидность интервью — на дизайн. Писать код уже не придется — вам зададут некий общий вопрос из серии «как бы вы построили подобное приложение?» и попросят обосновать свой выбор.
— А что после собеседования? Сразу в поле или есть какая-то адаптация?
— На самом деле, ввод новых сотрудников в эксплуатацию у нас поставлен очень грамотно, что называется «на потоке». Первые пару недель занимают групповые тренинги и лекции. Тебя знакомят с компанией, ее целями, продуктами и историей. Затем прикрепляют к конкретной команде разработчиков и дают менеджера. Задания выдают попроще. В VMware для учета багов и фич используется Pivotal Tracker — весьма удобный инструмент, а для команд менее 5 человек он доступен бесплатно. Обычно раз в неделю обсуждается, кто из сотрудников над какой задачей будет работать. Вливание в работу очень мягкое и спокойное. Все хорошо документировано, так что типовых проблем «надо срочно что-то делать, но непонятно как» не возникает.
Pivotal Tracker
Когда я присоединилась к VMware, мне поручили работу в проекте Cloud Foundry. На тот момент он существовал всего год. В двух словах, Cloud Foundry — это система, которая позволяет разработчикам запускать свои приложения в облаке. Лично я работала над компонентами, отвечающими за корректную работу приложений, написанных на Node.js, — он тогда как раз был на пике популярности.
Интересный момент — как известно, основная деятельность VMware долгие годы была сосредоточена на решении достаточно низкоуровневых задач, «близко к железу». А Cloud Foundry — это уже software-level, он выбивался из концепции. Поэтому все высокоуровневые проекты решено было объединить в компанию Pivotal. То есть фактически это родная сестра VMware, обе находились в собственности Dell.
Таким образом, я перешла из VMware в Pivotal. Кто-то из моих коллег был против перехода, они остались в VMware, ушли на другие проекты. Дело было в экстремальном agile-подходе к написанию кода, принятом в Pivotal. Парное программирование, SCRUM-собрания. Мне это показалось интересной возможностью научиться чему-то новому, да и с людьми мне общаться легко. Почему бы и нет?
Так началась моя карьера в Pivotal. Спустя семь лет после начала моей работы компанию купила VMware, и я вернулась туда, откуда начинала (смеется).
На самом деле, все оказалось не так страшно. Сессии парного программирования устраиваются ежедневно с 9 утра до 6 часов вечера. Все очень хорошо организовано: на утреннем стендапе мы определяемся с пулом задач и выбираем себе пару. Садимся за один компьютер, работаем над одним и тем же кодом, но при этом у каждого свои монитор, клавиатура и мышь. Практика парного программирования обычно подразумевает, что один из нас — драйвер, ведущий, а второй — ведомый. Роли распределяются так: драйвер печатает код, фолловер — проверяет и смотрит наперед, какие ошибки могут возникнуть в его работе. Идет постоянное обсуждение, как можно улучшить то или иное решение. Это очень помогает решать сложные задачи — как известно, одна голова хорошо, а две — лучше. Для продуктивности роли внутри пары меняются, обычно в середине дня. Кстати, у нас есть инстаграм, там можно посмотреть, как выглядят наши рабочие будни и праздники.
На самом деле, такой подход дает очень много свободы. Не стоит менеджер над душой, не приходится ждать code review — мы самостоятельно вычитываем код друг друга и решаем, как сделать его еще лучше. И сразу сабмиттим в тестовую ветку.
Минусы тоже есть. За неделю накапливается эмоциональная усталость от постоянного общения с другим человеком. Приходится говорить, о чем ты думаешь. Описывать ход своих мыслей. Чтобы сотрудники не выгорали, по пятницам у нас этакий день разработчика — никакого парного программирования, все занимаются тем, что сами считают нужным для развития.
— А как вы уходили на карантин? Были сложности с построением коммуникации с удаленным партнером по программированию?
— Мы начали переход на удаленный режим работы еще до карантина. У нас было много офисов — в Нью-Йорке, Лондоне, Мюнхене. Иногда члены одной команды могли жить в разных городах. Да мы и ранее занимались парным программированием удаленно. Например, в моей команде были ребята из Нью-Йорка. Утром мы все встречались в Zoom, обсуждали дела и разделялись на пары. Собственно, на карантине все происходит точно так же. Ведущий включает демонстрацию экрана, ведомый может делать аннотации и по необходимости перехватывает управление. С кодом работаем в основном в Visual Studio Code. При необходимости разворачиваем виртуальную машину и работаем на ней. В этом сценарии для совместной работы в терминале используем Tmux, а код пишем в Vim. Мы привыкли к такому формату, так что карантин не стал для нас шоком.
У моего мужа, например, сложилась обратная ситуация. Он работает в Google, а там любят, чтобы сотрудники приходили на работу. Удаленка им претит. Офисы для них — второй дом: и накормят, и стиральная машина имеется, и поспать можно. Хоть живи, главное из дома не работай. Конечно, им перестроиться было на порядок сложнее.
Вообще, если не говорить о причинах карантина, я вижу в нем много плюсов. Не нужно тратить время на дорогу. В любое время я могу взять перерыв и провести время с дочерью. Благодаря парному программированию после шести вечера ты полностью свободен, никаких овертаймов, связь между сотрудниками осуществляется асинхронно. Никто никого не дергает. Я рада, что в свободное время я могу забыть о работе и быть со своей семьей. Моему сыну три, дочке нет еще и года, справляться с ней помогают родители — они всегда рядом и с радостью приходят на помощь.
— В двух словах: над какими продуктами ты работала/работаешь?
— Над Tanzu Application Service. Я участвовала практически во всех командах разработки: различные бэкенд-подсистемы, фронтенд, интерфейс командной строки, непрерывная интеграция и релиз. Примерно раз в год в проекте происходит ротация, и команды «перетасовываются». Это не только предотвращает выгорание, так как не приходится годами «долбить» одно и то же, но и не порождает новых проблем, что тоже важно. Наоборот, свежий взгляд на код помогает делать его лучше и чище.
— Маша, спасибо! Надеюсь, следующий раз получится рассказать об одном дне из жизни разработчика Google :)
***
По традиции, ждем ваших комментариев. Поделитесь своим опытом, расскажите, понравился ли вам такой формат статьи, что стоило бы добавить или изменить. До встречи, друзья!
Комментариев нет:
Отправить комментарий