Мало кто из собратьев и сосестёр-миллениалов не знает, что такое Nintendo и Sega. Знакомы эти названия и «иксам», и зумерам… и ок, бумеры, вам тоже. Но как мы представляем этих мастодонтов и годзилл японского игропрома? Типовые корпорации, некоторое количество безумных разработчиков, бесконечные сараримэны в строгих костюмах и роботизированные линии сборки.
Сейчас, пожалуй, дело так и обстоит – но за каждым из этих названий стоит увлекательная и не самая простая история. Настолько непростая, что не все компании предпочитают вдаваться в подробности первых страниц своей биографии.
Но интернеты помнят. Даже те далёкие времена, когда и интернетов никаких ещё не существовало, а голубиная почта считалась слегка устаревшим, но вполне актуальным способом коммуникаций.
▍ Нинтендо: игральные карты для якудза и борделей
Начнём с самой старшей, почтенной, и японской на все 146%. Компания «Нинтендо Коппай», чьё название переводится примерно как «тяжкий труд да благословят небеса», появилась на свет в древней столице Киото в далёком 1889 году. И занималась производством игральных карт Ханафуда.
У игральных карт в Японии судьба тоже оказалась непростой. Их принесли на острова португальцы ещё в XVI веке – но при закручивании гаек во времена становления сёгуната Токугава карты португальского образца японцам запретили. Ибо не положено в азартные игры играть, тем более от иностранных дьяволов, работать надо.
Работать японцы умели всегда, но и играть любили. Маджонг из Китая тогда ещё не завезли, поэтому взамен запрещённых португальских тут же придумали национально ориентированные, с цветами и гейшами. Закрутилось колесо Сансары: правительство запрещало одну колоду за другой по мере роста их популярности, умельцы немедленно изобретали новые, формально не подпадающие под запреты. Так и продолжалось до конца этого самого сёгуната Токугава, сброшенного проимператорской революцией Мэйдзи в середине XIX века.
Где-то около 1816 года появилась Ханафуда, «цветочные карты». На карточках, уже не имевших ничего общего с европейскими мастями, изображались растения по месяцам года, животные и мифические существа, а вместо джокера имелось призрачное «царство теней» с принцессой Иэгаки. Естественно, её тоже запрещали — но когда рухнул сёгунат и началась модернизация, императорским властям пришлось смириться и разрешить хотя бы Ханафуда. Поскольку на картах не было чисел, предполагалось, что они не подходят для азартных игр.
Только вот в стремительно растущих японских городах так не считали. Их наводнили выброшенные из деревень миллионы рабочих и люмпенов в первом поколении, искавших после тяжёлого труда за гроши отдыха в выпивке, проституции и попытках обыграть Фортуну. Естественно, бурно расцвела преступность разной степени организованности, в том числе якудза. Её кланы и синдикаты держали бесчисленные притоны, бордели и бары – и везде в таких заведениях большой популярностью пользовались азартные игры.
Якудза до сих пор плотно связана с игровыми автоматами, контролируя многие игральные залы патинко
На этом и решил построить бизнес Фусадзиро Ямаути. Поначалу «Нинтендо Коппай» было крохотным предприятием в единственном небольшом здании – но Ямаути-сан сумел подобрать идеальный дизайн и формат колоды Ханафуда. Поскольку за европейские карты всё ещё можно было заиметь лишних проблем с полицией, а «цветочные карты» были легальны – колода стала разлетаться сначала по борделям Киото, а затем и по всей стране.
Классические игровые карты от Nintendo
«Тема зашла» самым фанастическим образом ещё по двум причинам. Во-первых, прочие компании полагали производство игральных карт «не очень пристойным для солидных предпринимателей», а Ямаути-сан предпочёл белоснежному реноме стабильные заказы от не слишком законопослушных, но очень «конкретных, реальных и чётких» клиентов со стабильными доходами. Во-вторых, в связи с появлением большого количества шулеров у якудза, а затем и у всех прочих стало хорошим тоном для каждой игры распаковывать новую колоду. Масштабы роста бизнеса превзошли всякие ожидания. А самой популярной из колод производства Нинтендо стала «Дайторё» с изображением на обложке… императора Наполеона. Что поделать, в конце XIX века в Японии было страшно модно всё западное, а турбонационализм 30-х и 40-х ещё только зрел в военной среде.
Правда, вкралась ошибка. «Дайторё» по-японски означает не «император», хотя бы и иностранный, а «президент». По легенде, Ямаути-сан попросту перепутал портреты Наполеона и Джорджа Вашинтон, ведь все эти «гайдзины» на одно лицо. Но «зашедший» ЦА дизайн переделывать не стали, пипл кушал и просил ещё. Эта уже традиционная колода выпускается наряду с прочими компанией «Нинтендо» и по сей день, всё так же с портретом Наполеона и названием «президент».
В 1907 году к греху азартных игр добавилась торговля табаком: «Нинтендо» объединилась с табачной компанией и стала продавать колоды ещё и в табачных лавках. В 1929 году Ямаути отошёл от дел и передал компанию усыновлённому по традиции зятю Сэкирё Канэда. Времена милитаристского угара и Второй мировой «Нинтендо» пережила чудом, поскольку сесть на военные заказы не смогла, а любые карточные игры оказались запрещены как «тлетворное влияние Запада, не соответствующее имперскому духу Ямато». Зато послевоенная разруха, деморализация и оккупация снова сделали азартные игры и бордели источником сверхдоходов.
Затем было японское экономическое чудо, партнёрство с компанией Уолта Диснея для изображения мульт-персонажей на картах – аниме тогда ещё только зарождалось… и обвал популярности азартных игр к концу 60-х годов. Попытки зайти на рынок шахмат, маджонга и других настольных игр не имели существенного успеха.
Именно тогда уже новое поколение владельцев и менеджеров «Нинтендо» ухватились за новый тренд: не карточные, а электронные игры. Компания вывела на рынок первый электронный игровой пистолет, настал золотой век игровых автоматов, а там и первые домашние приставки пошли… дальнейшее понятно.
Но в силу традиции колоды Ханафуда «Нинтендо» выпускает до сих пор. В том числе с персонажами своих популярный игр – и особенно Марио. Правда, слишком сильно в подробности целевой аудитории первых десятилетий жизни компании и биографии отца-основателя компания предпочитает публично не вдаваться, ограничиваясь несколькими строчками. Всё же, якудза и бордели – это не очень прилично по меркам XXI века.
▍Сега: армия США, иммигранты с Гавайев и Корейская война
В отличие от «Нинтендо», «Сега» изначально никакого отношения к Японии не имела. Более того, если натянуть сову на глобус, это была «антияпонская» компания.
Дело в том, что родилась она в Гонулулу, гавайский остров Оаху, в 1940 году под названием Standard Games. Война с Японией витала в воздухе, Гавайские острова наполнялись американскими военными, базы флота и авиации росли – а механические игровые автоматы вроде «одноруких бандитов» были популярным времяпрепровождением у моряков, лётчиков и солдат США. Именно для поставок игровых автоматов на военные базы бизнесмены Бромли, Бромберг и Хамперт и создали свою компанию.
После окончания войны они поменяли юрлицо на фирму с названием Service Games «игры для служащих»: именно из первых его букв и сложится в середине 50-х логотип и сокращённое название SEGA. Бизнес развивался, и всё бы хорошо, но в 1952 году правительство США запретило игровые автоматы на американской территории.
«Ок», сказали американские бизнесмены, и отправились в Японию – которая из-за продолжавшейся оккупации и войны в Корее была набита американскими военными, но на которую ограничения правительства США не распространялись. Головной офис перевели в Панаму, и в последующие годы игровые автоматы Service Games как горячие пирожки разлетались везде, где воевали или стояли американские войска: Южная Корея, Филиппины, Южный Вьетнам, и так далее.
Игровые автоматы Sega Diamond Bell Machine, 1960 год
В 1960 году всевидящее око дядюшки Сэма настигло-таки Service Games: американские военные должны бороться с коммунистической угрозой, а не спускать последние центы на одноруких бандитов в попытках сорвать джек-пот, да и некоторые методы компании, по мнению американского правосудия, явственно отдавали криминалом. Тогда всё более укоренявшиеся в Японии предприниматели организовали уже японские юрлица Nihon Goraku Bussan и Nihon Kikai Seizō, выкупили ими активы Service Games, и продолжили в том же духе.
После слияния в 1965 году с очень похожей по специализации японской компанией Rosen Enterprises отставного офицера ВВС США Дэвида Розена бизнес и стал называться Sega Enterprises, Ltd со штаб-квартирой в токийском районе Синдзюку. Примерно тогда же Sega прекратила попытки окучивать американские военные базы, и переквалифицировалась на гражданскую аудиторию.
«Перископ», один из первых игровых автоматов Sega для молодёжной аудитории
Ну а дальше тоже был удачный заход на рынок аркадных игровых автоматов, приставок – и дальнейшее понятно. По ходу дела американские отцы-основатели понемногу сошли со сцены и умерли, а компания становилась всё более японской – но и по сей день более чем активно работает в и с США.
▍Taito: конспироложество японских военных и водка одессита Миши Когана
Компания «Taito» давно ушла в тень более успешных конкурентов, и сейчас не слишком на слуху – хотя она навсегда вписала себя в историю игропрома суперхитом 80-х «Space Invaders». Однако её возникновение слишком удивительно даже на фоне «Сеги» и «Нинтендо», и особенно близко жителям русскоязычного пространства.
скрин из Space Invaders
Всё началось с того, что в годы русской Гражданкой войны японские офицеры разведки при штабе белого атамана Семёнова познакомились с печально известными «Протоколами сионских мудрецов». Крыша атамана очень далеко улетела на почве веры во «всемирный еврейский заговор». Означенные «протоколы», фейк, сооружённый из ироничного французского трактата против диктатуры Наполеона III, он подсовывал всем знакомым и распространял в своих войсках.
Японские офицеры «протоколы» изучили – и решили, что что-то в этом есть. Однако выводы они сделали прямо противоположные тем, на которые рассчитывал Семёнов и авторы фейка. После перевода «протоколов» на японский у некоторых высокопоставленных лиц постепенно созрел хитрый план. Раз эти евреи такие богатые и могущественные, но в Европе их преследуют и громят – надо предоставить им покровительство Японской империи! Например, в свежеоккупированной Манчжурии. И вместе бороться за мировое господство — невзирая на пылающие афедроны возмущённых этим союзников Японии из гитлеровского рейха.
Как нетрудно догадаться, никаких хитрых заговоров японские спецслужбы так и не нашли, а ехать в далёкую, набитую белоэмигрантами, «русскими фашистами» Родзаевского и казаками того самого Семёнова Маньчжурию богатые и влиятельные евреи отнюдь не рвались — даже из всё более нацисткой Германии. Община Харбина не превышала нескольких тысяч человек, в основном беженцев. Но именно в ней один из авторов хитрого плана, полковник армейской разведки Норихиро Ясуэ, пытался найти талантливую еврейскую молодёжь и воспитать её в духе симпатий к империи Восходящего Солнца.
Одним из его протеже стал сын эмигрантов из Одессы Миша Коган. Как и другие молодые люди еврейской общины Харбина, он симпатизировал идеям сионизма, мечтая отправиться строить еврейское государство на исторической родине. Но Ясуэ убедил его в том, что Японская империя может стать покровителем по крайней мере части еврейского народа. Даже после войны Михаил Коган настаивал, что полковник своими действиями спас от Холокоста 50 тысяч евреев.
В 1939 году Михаил по протекции полковника Ясуэ и армейской разведки отправился в Японию и поступил на престижнейший экономический факультет университета Васэда в Токио… Попутно он тщательно изучил японский язык и культуру, и даже помог крупнейшему японскому специалисту по русской филологии Масао Ёнэкава переводить романы Достоевского.
Когда конец империи стал немного предсказуем, а на японские города посыпались американские бомбы – сначала обычные зажигательные, а затем и ядерные, Михаил счёл за благо перебраться в оккупированную Японией часть Китая и попытать счастья в коммерции там. В Поднебесной он не задержался: сначала после капитуляции Японии всё шло неплохо, но в 1949 году континентальным Китаем овладели коммунисты Мао, и заниматься бизнесом там стало опасно для здоровья.
Михаил вернулся в Японию, поселился в Токио и занялся импортными операциями. Зарегистрированная им компания «Тайто» поначалу не имела ни малейшего отношения ни к карточным играм, ни к игровым автоматам. Выходец из Одессы придумал свой хитрый план: научить японцев пить не только родное сакэ и американский виски, но и русскую водку. И сделать на этом хорошую коммерцию.
Сделать это он пытался долго и упорно, сначала импортируя иностранную продукцию, а затем даже открыв собственное производство в Японии под брендом «Тройка». Не взлетело. Японцы в принципе более восприимчивы к алкоголю, чем европейцы, употребление сакэ или виски маленькими глотками – ещё куда ни шло, но накатывать водку рюмками для них оказалось слишком жёстким развлечением.
Зато неожиданно хорошо пошёл побочный бизнес Когана – сначала автоматы по продаже арахиса, затем игровые и музыкальные. Он начал скупать подержанные на американских военных базах в Японии – поставляемых на них той самой SEGA — и сдавал их в лизинг в японские отели и бары, где всё американское тогда было очень модным.
Осознав, что «тема заходит», Михаил Коган оставил эксперименты с водкой и с середины 50-х сосредоточился на автоматах. Полученные средства он вложил в производство новых игровых и музыкальных автоматов в Японии, специально адаптированных именно под потребности японского рынка и потребителя. Уже в 1958 году пинбольный автомат компании «Taito» стал суперхитом в японских заведениях.
Попутно Михаил Коган вернул моральные долги семье полковника Ясуэ, не вернувшегося из советского плена, оплатив его символические похороны с соблюдением всех буддистских ритуалов, и подружившись с его сыном.
С 1960-х годов «Тайто» уже господствовала на быстро растущем японском рынке игровых автоматов, собственно, и подсадив японскую молодёжь на пока ещё механические автоматы с разнообразными играми. Она же в 1973 году выпустила первый в Японии электронный автомат с теннисной игрой Elepong, невозбранно похожей на недавний хит американской Atari.
Дальше были автоматы с гонками, автоматы со спортивными играми, и главный, культовый мегахит Taito: вышедший в 1978 году Space Invaders. Эта игра подобно лесному пожару распространилась сначала в Японии, затем с США и в остальном мире – во многом и породив глобальный взрыв увлечения компьютерными играми 80-х годов.
Так что в некотором смысле гигантский рынок и индустрия современного игропрома обязаны своим возникновением тому, что Миша Коган из Одессы не смог научить японцев пить водку – но зато подсадил их и всю остальную планету на компьютерные игры.
Такие дела.
P.S. Подробнее о судьбе Михаила-Миши-Майкла Когана можно прочитать в моей старой статье
Комментариев нет:
Отправить комментарий